Сапожник в сапогах

Сегодня важный день. Семь лет я работал над полароидным снимком выше.

Не как фотограф, конечно, а как обычный чувак, которому с детства казалось, что все как-то не так, непонятно, невразумительно, неуютно, небезопасно, не хочу, не могу, не буду, не, не, не, не, нигде.

Семь лет я работал над снимком. А проявилось все за каких-то 3-4 недели.

Сегодня я НЕ искаверкаю безумно глубокую Полозкову в караоке где-то между Коржом и Меркури. Но очень бы хотелось:

Дождь обходит пешим

Дороги над Ришикешем.

Мокрая обезьяна глядит

Настоящим лешим.

Влага ест штукатурку,

Мнет древесину, коробит книги.

Вода выросла с дом, и я в ней снимаю флигель.

Сквозь москитную сетку

Глядит на вечность, свою соседку,

Седовласый индус,

На полу разложив газетку,

Чистит фрукты,

Режет дольками, напевая:

«Ом намо бхагавате васудевайя».

Города и числа, —

Больше нет в понимании смысла.

Столько лет я к себе бежала

И вот развисла

Там, где категория времени

Бесполезна как таковая:

Ом намо бхагавате васудевайя.